Форум о Ницше

Потому рухнула аристократическая культура с идеалом утончённой чувствительности, что перестала оправдывать своё существование, перестала воплощать себя в восхитительных формах. Потому и одряхлел строй, что рабы стали сильней хозяев, стали красивей своих хозяев. Потому и возмутилась чернь, что господа перестали быть господами, потому и восторжествовало равенство полов, что мужчины выродились и стали равны женщинам.
Наша сегодняшняя культура – культура насквозь буржуазная – изначально бабская культура: шмоточная, улюлюкающая, вздыхающая по пустякам. Благородный муж презирает низменный труд, а бабёнка-буржуа называет его высшей добродетелью. Труд рабочего был достоин уважения сам по себе, рабочий был достоин уважения в своей низменности, как существо непритязательное. Рабочий класс умер. Буржуа деформирован, но жив, суть его осталась прежней: он считает себя владельцем культуры, он ходит в галереи, он ходит в оперу, он ходит и зевает, он жрёт в буфетах и считает, что вправе комментировать исполнение Шопена. Он не понимает Шопена, Шопен для него – это радостное бульканье в угоду пищеварению. Сложная палитра эмоциональных оттенков непонятна буржую. Сегодня буржуазия – это не класс, а состояние души, это архетип, потому что обязанности в современном обществе распределяются иррационально, бессистемно. Так жалкий администратор кафе тоже чувствует себя буржуа, ибо повелевает персоналом, распределяет премии и т.д. Так официант, выходя из дома в дорогих штанах, смотрит свысока на профессора в потёртом вельвете. Официант волен слушать модный acid jazz в чил-ауте, попивая Red Label, сжимая в руке пухлый кусок говорящей курицы. – Нищие, жалкие рабы удовлетворены, безопасны, выхолощены, умыты. Все извращённые пристрастия, все аффекты легализованы – это называется свободой, этим они (голова черни) поддерживают своё признание в народе (ступни).
Репрессивная десублимация – это практика социальной манипуляции, с помощью которой энергия революций переходит в акт мастурбации.
Интеллигентский дискурс выродился в интеллектуальный фаст-фуд, академики жаргонизируют. Нас всех развратили позитивисты, структуралисты, постмодернисты и иже с ними. Нам нечем дышать, мы кидаемся в омут лингвистического анализа. Говорение – есть воля к власти. Нельзя говорить с пустотой, нельзя вещать с трибуны чёртовым мутантам, чья идеология умещается в банке лимонада, чьи женщины готовы демонстрировать кишки, дабы не прослыть монашками.
Сегодня ты сливаешь в компостную яму интернета свои выстраданные стихи, а завтра пройдёшь босиком по Третьяковской галереи. Нельзя войти голым в церковь, в ночных клубах есть face control, почему же в музеи пускают в трусах и тапочках? Как считаешь, выродок, для тебя строил это красивое здание архитектор Марузи? Чтобы ты смотрел в нём телевизор? Чтобы ты открыл в нём офис? Чтобы ты наклеил на него рекламный плакат с полуголой проституткой? Нет! Благородство архитектуры здания, как роспись на шкатулке с драгоценностями. Но! драгоценность ли ты, сквернословящий выродок?
Надо отрицать джинсы, надо отрицать их способ выражать мысли, надо отрицать эстетику стеклянных туалетов и прозрачность голов. Надо выкорчевать лжелогизмы: позитивный, стабильный, комфортный, суверенный, независимый, удобный. Надо выявить лицо посткультурного общества, неоевропейской цивилизации, технократии, цифрового капитализма – на лице этом будут копошиться черви. Надо признать, что под нами пропасть хаоса, чтобы попытаться сохранить человека вообще.
Мне снится прекрасный сон... Из Петербурга и Москвы выселили девяносто процентов населения – всех этих жующих, смотрящих телевизоры и витрины. Убрали супер и другие маркеты... Нет больше снующих обывателей-потребителей, кончилось изобилие мишуры. Моторный транспорт запрещён, по каналам плавают гондолы, всюду цоканье копыт. Открыли академии. Получилась настоящая Касталия, получилось изгнание масс, случилась победа интеллигенции, как класса.
Интеллигенция – аппендикс современного общества, и столь же опасна. Когда-то малочисленный пролетариат провозгласил свою диктатуру – судьба цивилизации зависела от рабочих. Теперь, когда смыслы растворяются в океане релятивизма, когда кончается ресурс идеологических отрубей, кто спасёт вас от хаоса?
Кузнецы идеологий.

«Я люблю Вас, высшие люди за то, что Вы не умеете жить»!
Я ненавижу вас, счастливые скоты!

Антон Заньковский

ФОРУМ О НИЦШЕ